Курсовая Портрет Великой княжны Александры Павловны кисти Боровиковского с точки зрения искусствоведческого анализа. Учебная работа № 193109

Учебная работа № 193109. Курсовая Портрет Великой княжны Александры Павловны кисти Боровиковского с точки зрения искусствоведческого анализа

Выдержка из похожей работы

…….

Два комментария к «Княжне Мери»

…..а, издательство «Academia», 1935-37, редактировал тоже
Эйхенбаум, и там, как и в издании 1940-го года, никаких новшеств в датировке
нет по сравнению с прижизненными публикациями. Каковы же были основания для
такого существенного изменения текста?
Вот
сопоставительный ряд этих дат, причем в верхнем ряду мы даем дату современных
изданий; различия начинаются после 21 мая, итак:
21.05
22 23 29 3.06 4 5 6 7 10 11 12 14 15 16.06
21.05
29 30 6.06 13 12 13 14 15 18 22 24 25 26 27.06
Доведя
хронологию до конца, отметим, что в нынешнем варианте дуэль приходится на 17
июня; 18-го Печорин в 5 утра вернулся после скачки за Верой и заснул до конца
дня; 19-го на курьерской тройке умчался из Кисловодска с приказанием явиться в
крепость N: если это и есть крепость Максима Максимыча, то туда он явится
только осенью (так что здесь тоже какой-то провал во времени, если все
выстраивать в одну цепочку; впрочем, задержки при следовании к месту службы –
не редкость, так поступал и сам Лермонтов). По прижизненным изданиям –
соответственно 28 июня, 29 и 30-го (все же немного ближе к осени).
Эйхенбаум
решил выправить даты по рукописи, чтобы создать эффект полного правдоподобия в
течении дней, словно все идет взаправду. Так он понял рукопись. Но разве
Лермонтов не видел свои издания, не готовил их, включая правку чернового
оттиска, как отмечено тем же Эйхенбаумом в самом авторитетном собрании
сочинений: АН СССР, М.–Л., 1957, т. 6, с. 650? Ведь даже выходили оба
прижизненных издания в Петербурге именно тогда, когда там жил Лермонтов… Почему
говорят о какой-то «ошибке» с датами (там же, с. 655)?
Да
потому, что ряд чисел в прижизненных изданиях выглядит нереальным: ну как может
за 13 июня следовать 12-е, потом снова 13-е… Эйхенбаум решил еще и так: 21 мая
Печорин говорит о завтрашнем бале в ресторации, а бал вроде происходит 29-го?
Хочется, чтобы все шло строго, как по расписанию. А в качестве аргумента в
пользу передатировки комментаторы еще указывают, что Грушницкий 30 мая
благодарит Печорина за то, что было вчера на балу, уже заведомо числя бал
нужным им 22-м числом (см. у В.А. Мануйлова: М.Ю. Лермонтов. Герой нашего
времени. СПб, 1996, с. 280), тогда вроде явная бессмыслица (там же). Но,
положим, бессмыслица, если судить именно в духе обновленной датировки, т.е. из
другой системы отсчета, иначе никакой бессмыслицы и нет: да, 30-го мая
Грушницкий благодарит Печорина за то, что было 29-го, все верно.
Ну
а если Лермонтову и нужна была какая-то очевидная деталь, опровергающая всю
правдоподобность дневников? Тогда вот она – только не одно 29 мая, а 13 июня,
которое идет перед 12-м! И вот эту ошибку поправили еще раньше, до Эйхенбаума,
поставив число 11-е. Так, выправляя прижизненное издание, и создавали все более
правдоподобную картину. Стремился ли к этому Лермонтов, представляя записки
Печорина именно в форме дневника?..
Почему
бы тогда не поправить даты и в «Записках сумасшедшего» Н.В. Гоголя?
Как это так: «Числа не помню. Месяца тоже не было. Было черт знает что
такое»? Но почему бы и не подумать, что Лермонтов мог даже ориентироваться
на этот опыт Гоголя (повесть 1835 года публ…