Тема: Причины следствия языковых контактов. Учебная работа № 433294

Учебная работа № 433294. Тема: Причины следствия языковых контактов

Выдержка из похожей работы

…….

Идея «языковых игр»

…..ивается суть того, над
чем бился, чего достиг автор[2]. Становится понятным: нужно постараться хоть
как-то передать то, что было для него главным, — творческий практикум
концептуальных прояснений. Строго говоря, это — невыполнимая задача: поведать о
том, что, по убеждению самого Витгенштейна, может быть лишь содеяно и
продемонстрировано — показом, сказыванию же (оформлению в теорию) не
поддается[3]. В самом деле, его «поздние» работы намеренно
атеоретичны. Они полны нескончаемых вопросов, на которые не получаешь
сформулированных ответов, изобилуют примерами концептуальных ловушек и
множеством изощренных методик выхода из тупиков. И именно эти, процедурные,
наработки составляют главную ценность. Понять, освоить их позволяет лишь
самостоятельное (от первого лица) штудирование — под этим углом зрения —
текстов позднего Витгенштейна. Сделать это за кого-то и передать ему такой род
знания пересказом не получается[4]. Как же все-таки познакомить читателя с
философской техникой Витгенштейна, ввести в особый мир его философского
творчества? Выход практически один: отразить в изложении, насколько возможно,
«текстуру» его размышлений, примеры концептуальных сбоев, приемы
философских прояснений[5]. Понятно, что подобное изложение может показаться
кому-то скучно-подробным. Но дело в том, что Витгенштейн вообще философ
тщательного, детального анализа. В своих философских изысканиях он избегает
«общих мест», считая, что они мало что дают и ощутимо сбивают с
толку. То, что интересует этого оригинального мыслителя без внимания к деталям,
нюансам просто не уловить. Тексты с попытками воссоздания его приемов, процедур
адресованы специалистам, способным извлечь из них какой-то толк, и тем, кто по
тем или иным причинам всерьез заинтересован сутью дела. При более популярном изложении
смысл того, над чем всю жизнь трудился Витгенштейн, ускользает[6]. Но
характеризуя ту или иную его идею (или концепцию) в целом, все-таки приходится
воссоздавать мысли философа более или менее связно. Тем самым они невольно
переводятся — в нашем случае это принцип языковых игр — из методологического
модуса в теоретический. Отсюда слишком ощутимое присутствие того, кто
«выстраивает» мысли автора в подобие теории и нежелательный эффект
восприятия и усвоения его концепции именно в этом, не свойственном ей ключе.
Такова ситуация, о которой нельзя не предупредить читателя.
Как же возникла
идея языковых (концептуальных) игр и в чем ее суть? Известно, что Людвига
Витгенштейна привел в философию интерес к комплексу проблем символической
логики, оснований математики и логического анализа языка. Успехи в этой области
(мысли Г.Фреге, Б.Рассела и др.) вдохновили его на поиск предельно ясной
логической модели знания-языка, общей матрицы предложения, в которой была бы
явлена суть любого высказывания[7], а, стало быть, — так думалось автору — и
мысленного постижения фактов, этой основы основ подлинного знания о мире.
Разработанная Витгенштейном в 1912-1914 гг. концепция базировалась на трех
принципах: толковании предметных терминов языка как имен объектов; элементарных
высказываний — как логических картин простейших ситуаций (или, иначе говоря,
конфигураций объектов) и, наконец, сложных высказываний (логических комбинаций
элементарных предложений) — как картин соответствующих им комплексных ситуаций
— фактов. В результате совокупность истинных высказываний мыслилась как картина
мира. Тщательно продуманная логическая модель «язык — логика —
реальность» была представлена в «Логико-философском трактате»
(ЛФТ), увидевшем свет в 1921 году. Идеи трактата произвели сильное впечатление
и вызвали большой резонанс в умах и работах исследователей в области философии
языка и логики науки[8]. Пожалуй, наибольшим было его стимулирующее влияние на
участников Венского кружка — Р.Карнапа, Ф.Вайсмана и др., да и на всю программу
логического позитивизма, изложенную в манифесте «Научное
миропонимание» (1929).
Сам же автор
Трактата к концу 20-х гг. начал переосмысливать свою концепцию. Ряд
обстоятельств помог ему понять, что отточенная до логического совершенства
идеальная модель языка ЛФТ не…