Курсовая Образ учителя в искусстве. Учебная работа № 193682

Учебная работа № 193682. Курсовая Образ учителя в искусстве

Выдержка из похожей работы

…….

Образ учителя в современной литературе

…..офессии, с
которым свела тебя жизнь. Добрый или не очень, чуткий или равнодушный, любящий
свою профессию, детей или нет… Вот почему и охватывает волнение, когда
произносишь это слово. Учитель не просто даёт знания по тому или иному
предмету, но и оставляет след в душе каждого человека: ведь именно он помогает
сформироваться этой душе. Не всё равно поэтому, каким будет этот человек.
Неплохо, если бы он был таким, как у Некрасова в одном его произведении
(«Медвежья охота»). Обращаясь в этой лирической комедии к В. Г Белинскому, которого
он считал своим духовным учителем, наставником, он писал:
Учитель! перед именем твоим
Позволь смиренно приклонить колени…
А почему! Далее поэт объясняет:
Ты нас гуманно мыслить научил,
Едва ли не первый вспомнил о народе,
Едва ль не первый ты заговорил
О равенстве, о братстве, о свободе…
Хотелось бы, наверное, иметь такого учителя каждому. У
Некрасова – это идеал человека, тот современный образец, к которому должен
стремиться каждый. В нашей неспокойной жизни трудно встретить что-либо
подобное. Но всё-таки… Раньше я училась в школе № 3 Мурманской области, города
полярного. Мне нравились многие учителя. Учитель физики – за свою деликатность.
Учитель математики – за хорошее знание предмета. Учитель литературы – за
эмоциональность, чуткость, неравнодушие. Но до идеала этим учителям, мне
кажется, далеко. В школе № 128 я учусь один год. И за такое короткое время эта
школа стала мне родной. Конечно же, благодаря учителям, умным и добрым. И так,
у меня уже сложилось представление о том, каким должен быть учитель. но что
говорит об этом художественная литература? Каким, по её мнению, должен быть
учитель? Yandex.RTB R-A-98177-2
(function(w, d, n, s, t) {
w[n] = w[n] || [];
w[n].push(function() {
Ya.Context.AdvManager.render({
blockId: «R-A-98177-2»,
renderTo: «yandex_rtb_R-A-98177-2»,
async: true
});
});
t = d.getElementsByTagName(«script»)[0];
s = d.createElement(«script»);
s.type = «text/javascript»;
s.src = «//an.yandex.ru/system/context.js»;
s.async = true;
t.parentNode.insertBefore(s, t);
})(this, this.document, «yandexContextAsyncCallbacks»);
«Меня душила любовь, нежность, к этим детям, — скажет она, —
мне хотелось обнять их, не каждого, не поодиночке, а всех вместе, в раз, обнять
и прижать к себе».
С этого порыва юной благородной души начинается их встреча –
воспитателя и воспитанников. Но повествует о ней Надежда Георгиевна десять лет
спустя, когда ей уже немного за тридцать, а её малыши закончили школу и сами
стоят на пороге взрослой жизни. Теперь за плечами Надежды Георгиевны немалый
опыт педагогических проб, удач и ошибок. Опыт жизни, в котором радость побед не
отделима от горечи поражений. Её откровенной, беспощадный к себе рассказ и есть
ретроспективный анализ её первого, самого ответственного года интернатской
работы.
Надей движут чувства высокие и благородные – любовь и
сочувствие к маленьким питомцам, жгучее желание хотя бы частично вернуть им
утраченное. «Детям автомобильных катастроф, смертей и даже землетрясений, а
чаще всего человеческих ошибок и взрослой слабости, это были особенные дети, —
понимает юная учительница. – Лишённые родительской ласки, они даже не знали, что
она бывает. Человек может и не подозревать о счастье, если он его не испытал. А
если испытал?»
Всё значение последнего вопроса Надя поймёт много позже,
убедившись на примере нескольких детских драм и своей собственной любви к
молодому журналисту Виктору, что испытать счастье и быть счастливой – далеко не
одно и тоже. Пока же ей немыслимо примириться с очевидной несообразностью: «Не
голод, не война. Не трудно, вообщем, жить. И что? Дети без родителей – вот они,
у меня за плечом». «Катастрофы, беды, смерти – это осознать можно, без них мира
нет, — мысленно соглашается Надя. – Но сиротство – оно непостижимо, потому что
так просто: дет…